Мир святых - это мир величайшего христианского благородства, исполнивших во всем его объеме христианский подвиг. Святые - это люди, которые довели в себе исполнение христианских заповедей до последних их выводов. Это люди, которые на деле во всей точности, во всех подробностях исполняли то, чему учил Христос, и усвоили себе высшую совестливость, мешающую наслаждаться чем-нибудь таким, чего нет у другого человека, которого он признает своим братом.
Диакон Филипп Елисеевич Горбенко родился 22 ноября 1858 года в крестьянской семье, проживавшей в Черниговской губернии.
Семья жила в большой бедности и нужде. И мальчик Филипп не мог посещать приходскую школу, как другие его сверстники. Единственное дитя у родителей, с малых лет приучался ко всякой домашней работе. Стремясь помочь родителям, он пас деревенский скот, топил печь, убирал в избе, при этом всегда отличался трудолюбием и послушанием.
Присматривая за скотом, он много времени проводил на природе в уединении. Окружающая красота лесов и полей вызывала в отроке восхищение Божественным творением, и все чаще приходили на ум мысли о величии Божием.
Родители Филиппа, Елисей и Феврония, были людьми богобоязненными и сына воспитывали в духе Святой Православной веры. Мерцание лампады и огоньки свечей перед образами, благоговейное моление родителей находило отклик в детской душе и вызывало священный трепет и всеобъемлющую любовь к Богу. Частое посещение храма и причащение Святых Животворящих Христовых Тайн напитывало детскую душу благодати Христовой.
Единственной книгой в доме было Святое Евангелие. Благочестивая мать по этой Священной Книге учила Филиппа азбуке. Обучаясь чтению, он с раннего детства полюбил эту Книгу жизни.
Как вспоминали односельчане, священник местной церкви при совершении таинства Крещения над младенцем Филиппом, увидел в его детских ручонках Евангелие. Не придав увиденному особого значения, подумав о таком возможном подарке родителей своему чаду, продолжал таинство. По окончании поинтересовался о реальности виденного у окружающих. Родители крещаемого младенца стали отрицать наличие такого дорогого подарка. Это видение священнику оправдалось в последствии. Книга Жизни стала неотъемлемой спутницей на протяжении всей долгой жизни старца Филиппа.
Нет сомнения, что он был избранником Божиим от самого своего рождения. Евангелие всегда было с ним, в небольшой холщовой сумочке, которую он постоянно носил перекинутой через плечо.
Нигде не учась, отрок Филипп поражал своих сверстников необыкновенным рассуждением. По воспоминаниям очевидцев, однажды, играя с детьми на окраине села, Филипп вдруг остановился, задумался и через некоторое время показал резвящимся вокруг него детям на один недалеко стоящий дом, сказав, что скоро в нем будет пожар. Его словам никто не придал особого значения, лишь только по-детски рассмеялись. Но действительно этот дом в скором времени сгорел. Вспоминали также о том, что Филипп, проходя по селу, мог остановиться, задуматься.
Очень часто после таких раздумий отрок говорил прохожим о их будущей жизни. Но чаще всего, из-за малого возраста, на его слова не обращали особого внимания. Исполненный сыновней любви к своим родителям, Филипп неотлучно пребывает с ними, досматривая их до последних дней. После их смерти, оставив родительский дом, он вместе с группой односельчан отправляется в город Луганск в поисках работы.
Был конец XIX столетия. В то время Луганск уже развивается как промышленный город, и на чугунно-литейный завод требовались рабочие разного профиля.
Вот таким образом, ведомый Промыслом Божиим, Филипп оказывается в городе Луганске, который и становится для него родным городом.
На деньги, полученные от продажи родительского дома, он покупает в районе суконной фабрики, на берегу реки Лугани, небольшой домик и устраивается сторожем на проходной завода (в данное время завод им. Ленина).
Дежуря на проходной, Филипп видел насквозь каждого человека. Никогда не останавливал тех, которые выходили с завода с чистой совестью. Ему было открыто, когда человек впадал в грех воровства и стремился вынести из стен завода вещи, ему не принадлежащие. Таких людей он непременно останавливал и с присущей ему кротостью и христианской любовью вразумлял.
Монахиня Любовь (Лидия Ивановна Гальченко) рассказывала такой случай. Один ее знакомый решил вынести с завода гайки, но для того, чтобы контроль не заметил, он положил их во внутренний карман пиджака. Каково же было его удивление, когда на проходной дежуривший в тот день Филипп обратился именно к нему со словами: “Гайки, что во внутреннем кармане, иди отнеси обратно и потом проходи”. Укоряемый совестью, тот отнес гайки обратно и на всю жизнь запомнил этот случай.
Многих жителей Луганска Филипп привлекал к себе богоугодной жизнью, состраданием к людям, умением и желанием помогать нуждающимся. Бывало, кому иконку даст, кому крестик, просфору, кому булочку из белой муки, а кому в назидание слово доброе скажет.
Все время за ним замечали необыкновенные случаи прозорливости, когда-то сказанное им непременно сбывалось. Филипп редко говорил прямо, а всегда иносказательно или притчами, поэтому для многих были непонятны его слова.
Но этот дар Божий не нравился людям злым, как и тьма не любит света и лед тепла, так и злое сердце противится правде. И Господу Богу, и Его Пречистой Матери было угодно в одном из событий прославить Своего молитвенника.
В 1905 году, во время строительства пороховых складов, на завод должны были привезти груз. Влекомые жаждой обогащения, четверо рабочих, сопровождавших его, решили угнать одну из подвод с лесом, рассчитывая на то, что точное количество подвод никто не знает. И когда они подошли к проходной завода, Филипп, пересчитав привезенное, стал спрашивать: “А где еще подвода? Еще одной, четвертой, не хватает. Или богаче от этого будете, что лукавого слушаете? А вы лучше живите-ка той правдой, которою жили”.
Устрашились воры, откуда это знает Филипп о подводах? Боясь, что он разоблачит их и им придется нести ответственность перед законом за свой поступок, посовещались и решили его убить.
Но Царица Небесная хранила Своего угодника, а готовившиеся совершить злодеяние стали впоследствии свидетелями чуда.
Дождавшись наступления ночи (пересменка на заводе происходила в полночь), четверо разбойников подкрались к Филиппу, который шел на смену по территории завода. Один из злодеев поднял камень, которым собирался ударить Филиппа. В это время небо озарилось светом неизреченной красоты. Филипп, возведя взор к небу, начал молиться. Злоумышленники изумленно проговорили: “Смотрите, Филипп опять что-то видит!” Потому что и раньше за ним замечали необычное поведение.
Смотрит Филипп и видит Царицу Небесную, идущую по облакам. Увидев такое, Филипп, опасаясь козней вражьих, стал вслух читать молитву Кресту и осенять себя крестным знамением. Каждое произнесенное слово золотыми буквами запечатлевалось на небе, и вскоре образовалась фраза “Да воскреснет Бог и расточатся врази Его”, сияющая небесным золотым светом.
Рядом стоящие разбойники видели только сильный свет, но не видели, по жестокосердию своему, Царицу Небесную.
Впереди, по всему пути следования Божией Матери, по словам Филиппа, он видел преклоненных дев небесных, одни из этих дев стояли на коленях. Как говорил он сам, Божия Матерь прошла путь от Родаково до Миллерово. По окончании виденного зарево оставалось, а Филипп продолжал молиться Пресвятой Богородице.
Через некоторый промежуток времени видит он вновь Царицу Небесную, но уже в других одеждах, так же идущую по облакам по направлению от Краснодона до Старобельска. Ручки у Пресвятой Девы были сложены крестообразно, как на иконе Божией Матери “Умиление” (из келий преподобного Серафима Саровского). За ней следовал с пением монашеский чин. Первым за Божией Матерью шел и нес заженный фонарь Марк (в народе Марочка, проживал в Луганске и нес на себе особый подвиг юродства, был жив вплоть до 50-х годов нашего столетия. Всегда сидел на паперти собора, обращаясь ко всем проходящим мимо: “Подайте Марочке копеечку”. Других денег, кроме как одной копейки, он ни от кого не принимал. Сам он был маленького роста, худощав, одет в подрясник. Обувь не носил).
Весь монашеский чин был одет в подрясники, а на головах скуфеички. За Марком попарно шли монахи, держа в руках хоругви.
Как потом рассказывали злоумышленники, когда появилось, сильное сияние с небес, передними стала образовываться, как бы быстро возводиться из кирпича, высокая стена. И в скором времени они уже не могли видеть и стоявшего рядом с ними Филиппа.
Повернувшись через какое-то время в правую сторону, Филипп увидел Божию Матерь всю в белом, идущую уже по направлению к нему.
Немного не дойдя до Филиппа, Царица Небесная топнула ножкой, и из искр под Ее ногами стал образовываться светящийся бугорок. Став на этом сияющем возвышении, Матерь Божия взяла ниспавшее на плечи покрывало и покрыла им Свою главу. После этого Она обратилась к Филиппу со словами: “Филипп, волею Сына Моего, ты оказался здесь в Луганске, и Промысел Божий вел тебя сюда специально, на служение Богу и людям. С этого дня благодать Родившегося от Меня и помощь Моя будет пребывать с тобою. А также с этого дня ты будешь помогать людям. Молитвою изгонять бесов, вразумлять и исцелять людей. Заступничеством Моим тебя никто не тронет. И день сей явления Моего граду Луганскому помни, и учи всех чтить его, о граде же сем скажу, что к концу мира наречется он - Святоград Луганский. И многие люди будут съезжаться сюда в преддверии этих грозных дней, сами не зная зачем. И помощь Моя и благословение пребудет тогда с ними в День Судный. Я буду Заступница месту сему и Богу о нем Ходатаица”.
Промолвив это, Царица Небесная благословила Филиппа и ушла. Еще некоторое время Филипп не мог и пошевелиться от всего виденного и слышанного. Огромная радость переполняла его душу. Он говорил, что во время видения видел себя стоящим в обычной одежде с палкой в руке, и тут же он видел себя падшим ниц в длинном хитоне. “Где я был тогда сам, стоящим или лежащим на земле, не знаю”.
Но когда он пришел в себя, то увидел разбойников, лежащих на земле: сиянием огня небесного они были ослеплены. И на вопросы народа о виденном в эту ночь и о причине их слепоты, говорили только то, что видели яркий свет. Тогда благочестивые люди стали расспрашивать о случившемся Филиппа, и он, преисполненный духовной радости, говорил жителям города о явлении Божией Матери граду Луганскому и о его спасительной для города силе. На протяжении всех последующих лет Филипп говорил о том, что явление Божией Матери было не конкретно милостью Царицы Небесной к нему, а милосердием и материнским покровом ко всем православным жителям Луганска.
Через всю свою жизнь пронес старец память про этот великий и исторический день, призывая всех православных Луганщины никогда не забывать этой Пасхальной радости, заключенной в чудном явлении и словах Преблагословенной Владычицы.
“Чтите этот день, как Пасху”, - говорил он.
Случилось это событие в 1905 году 13 июня по новому стилю.
По прошествии некоторого времени Филипп вместе с паломниками отправляется на поклонение святыням, связанным с земной жизнью Христа Спасителя - в Иерусалим.
Можно только представить, как трепетало сердце, когда лобызал он Гроб Жизнодавца. Это единственный Гроб, который не даст Своего мертвеца в день всеобщего воскресения.
Филипп также посещает Святые места, связанные с жизнью Пресвятой Богородицы и Святых Угодников Божиих. Отправляясь в обратный путь, Филипп берет с собою, как благословение Святой Земли, веточку Мамврийского дуба. Во время длительного паломнического пути, во время одной остановки на отдых, на станции Ильинка (сейчас находится на территории Ростовской области), на удивление многих, Филипп достал из сумки веточку Мамврийского дуба и, выкопав ямку, бережно посадил. Многие недоуменно спрашивали, для чего здесь, на пустом месте, он оставляет эту веточку? На что он отвечал: “Здесь она нужна будет”.
Вначале многим был непонятен ответ Филиппа, но через определенный период времени они увидели в этом действии руководящую десницу Божию. Посаженная веточка прижилась, пустила корни, окрепла и в скором времени это уже был молодой крепкий дубок, у корней которого забил святой источник. Множество людей сегодня приходят к этому святому месту. Среди верующих людей он именуется в честь св. Параскевы Пятницы. Приходящие к источнику и сегодня видят дуб, когда-то, в начале века, посаженный Филиппом.
Время шло. Тяжкие испытания обрушились на Церковь и народ. Сокрушались основы народной жизни, начинались всеобщие преследования и гонения.
Один раз много людей собралось у Филиппа. А он взял пустую консервную банку и говорит: “Катайте ii по полу друг до друга”. Те так и сделали. Филипп смотрел, смотрел и говорит: “Як будe комуна, так ви будете так и робить у комуни. И котел понад дворамы будэ издыть, а вы будэте казать: “Налыйте мэни в прыгорошню”. И вам будуть наливаты, а свого не буде”.
Много пришлось испытаний на крестьянство и казачество. В это тяжкое время Филипп старается всех приходивших к нему утешить, поддержать, укрепить в вере. Он часто посещает станицу Луганскую и близлежащие селения и хутора. Многим помогал он своими советами, если нужно, то и указывал куда ехать, где и как спасаться.
Боголюбивой своей душой страдал старец вместе со всем народом. В короткий период все храмы в городе были закрыты, большинство из них взорваны. Священство сослано. Единственным действующим храмом была Свято-Вознесенекая церковь в поселке Александровка. Сюда-то и ходил старец из города пешком на молитву. Пребывая на Богослужении в этом храме, старец часто вспоминал Святую Землю и окружающим говорил: “Молитесь. Здесь Иерусалим”.
В один из дней для верования людей в заступничество Божие за Церковь Христову, в 30-е годы лютейшего гонения, по молитве старца совершилось обращение дерева в камень.
А было это так. Вместе с группой близких ему людей спешил Филипп в храм на праздник. И разрывалось любвеобильное сердце старца, слушая рядом с собой идущих о горе и страданиях. “Папаша, - так называли его по-простому, - наверное, последнее время наступило, антихрист уже у власти?” - спрашивали.
Рядом с храмом находилась сохранившаяся и поныне графская усадьба. Проходя по графскому парку, старец был встречен группой местных комсомольцев, которые преградили ему путь. Они издевательски смеялись над ним, ставили под сомнение основы веры и, как род лукавый, требовали чуда.
- Ну, ты, раб Божий! Докажи нам, что есть твой Бог! И не словом, а делом докажи!
Рядом с Филиппом лежал обрубок дерева, с одной стороны он сохранил на себе отпечатки топора, а с другой - был трухлявый от времени. Сердцевина ствола сильно пострадала от древесных насекомых, и поэтому в ней образовалось сквозное отверстие.
Старец Филипп стал на колени у ствола поваленного дерева, поднял руки к небу и воззвал к Богу. После молитвы старец ударил посохом (палка, которая была сверху загнута и с которой он постоянно ходил) по стволу дерева трижды и произнес: “Дуб сей да обратится в камень в воспоминание мое и во свидетельство чудес Божиих, а для тех, кто не будет верить сказанному обо мне, камень этот будет видимым свидетельством жизни моей. Камень же этот будет лежать до Второго Пришествия, укрепляя немощных и вере”. Помолчав, добавил: “Пока не расцветет”. И произошло чудо. Хулители и окружавший народ были немало поражены случившимся на их глазах.
Камень этот сохранился и до настоящего времени, и сейчас служит местом благоговейного почитания верующих, помнящих и хранящих память о старце - диаконе Филиппе.
С дубом-камнем произошел еще один чудесный случай, достойный описания. Во время строительства кинотеатра, камень этот хотели передвинуть в другой конец парка. Но когда, сковав его цепями, попытались передвинуть, к удивлению всех, цепи рвались, как нити, а камень так и остался лежать на своем месте.
В тяжелое время гонений на Церковь и репрессий, старца никто не трогал, но наблюдение за домом было установлено. Следили за посетителями, записывали и допрашивали приходящих. Сам же он говорил: “Мене немае за шо брати”.
Но один раз Филиппа и послушницу Марийку все же забрали. Привели в кабинет начальника, и тот как давай кричать на старца, да кулаком по столу стучать. Долго слушал его Филипп да и говорит: “Ты бы лучше сыном своим занялся, чем на меня кричать и грозить”.
После этих слов вбегает в кабинет секретарша и сообщает, что сын начальника попал под машину. Понял тогда он, что перед ним не просто старик сидит и говорит: “ Если сын мой останется жив, я тебя отпущу и больше никто тебя никогда не тронет. А пока сиди в кабинете и молись, чтобы сын мой выжил”.
Недолго Филипп ждал. Начальник приехал и сообщил, что мальчик уже в сознании и состояние его нормальное. До конца дней его старца больше никто не беспокоил.
В течение двадцати лет в городе не было ни одного действующего храма и, конечно же, ни одного священнослужителя. В этот период для множества несчастных, потерянных, отпавших от веры, духовно больных людей с отравленным сознанием, да и просто для духовных чад, старец являлся ярким светильником, который совершал духовно-молитвенное служение. Тем самым многих подводя к вере и спасению, отвращая от погибели.
В преддверии Великой Отечественной войны многие замечали старца подолгу стоящего на молитве. Многообразные подвиги настолько умягчили его сердце, что во время молитвы у него текли слезы. Скорбела душа его о грядущих грозных событиях, которые суждено было пережить всему народу.
Грянул час великого испытания. Многие уходили на фронт, заходили к старцу за благословением, испрашивая его святых молитв.
Как вспоминал Николай Ефимович Химич, перед тем, как идти в военкомат, побывал он у старца Филиппа и испросил его молитв и благословения. Часто впоследствии на войне бывали тяжелые минуты, но хранимый Богом, по молитвам старца Филиппа, Николай остался жив. Прошел всю войну и в настоящее время проживает в г. Санкт-Петербурге. И таких примеров много.
Приходившим старец говорил: “Пусть над тобой только пчелы и мухи летают, а пуля тебя не тронет”. Перед самым приходом немцев старца спрашивали: “Папаша, немец близко, что делать-то будем?” Он всегда старался утешить и говорил: “А что немцы? Немцы постреляют, постреляют и уйдут”.
Так и было. Немцы как вошли в Луганск без боя, так и ушли. Уличных боев как таковых не было.
Вспоминают, что за несколько часов до бомбежки и непосредственно в ее период, старец приказал всем, кто был у него (около 30 человек) лечь на землю и просить Царицу Небесную, чтобы она Своим заступничеством спасла от разрушения хлебозавод № 2, чтобы не оставить людей голодными. И действительно, во время авианалета хлебозавод не пострадал, зато от сброшенных снарядов была разрушена баня, стоявшая рядом с хлебозаводом.
Во время войны многие приходили и спрашивали за своих: живы или нет? И кому говорил -жив, жди, кому - поминай, а кому - спеши домой, спеши. Все так и получалось.
В 1940 году, дом, в котором жил старец, снесли и дали новое место (ул. Челюскинцев, 96), где он и строился в годы войны. Здесь он и жил постоянно до самой смерти, исключая некоторое время в военные годы, проведенные им в селе Елань Ростовской области.
Хрыша Георгий Иванович рассказывал о своей супруге Наталье Павловне. Собираясь впервые к старцу Филиппу, она все пыталась представить какой у старца дом. Когда же зашла в маленький домишко старца, то после приветствий он, обращаясь к ней, сказал: “У меня дом большой - три этажа” и указал рукой на 3 полки с духовными книгами, висевшими одна над другой. Сам же он о своем жилище напевал: “Ктрiшечная хатка, серед двору ямка. Я багатий чоловiк, та короткий вже менi вiк”.
У многих людей в памяти запечатлелся колокол, висевший у входа в келию. В любое время суток старец мог сказать послушнице Марийке: “Iди, Марiшка, звони. Душа на небо пiшла”. При этом старец становился на колени и молился за новопреставленного с произнесением его имени. Знавшие его люди не сомневались, знали, что скоро кто-то сообщит о новопреставленном с тем же именем, которое произносил старец на молитве.
Чутким слухом, прозорливым умом праведники при жизни видят не только лиц, непосредственно приходящих к ним, но видят страдания и вдалеке таких людей, которые у них никогда не были, и о которых они не могли слышать.
Дом-келия, в котором жил старец был более чем скромным. Выстроен из красного кирпича, узкий и тесный внутри, два с половиной на три метра и около двух с половиной метров в высоту.